На краю Принцесс-парка - Страница 146

146

Открыв сумочку, чтобы достать косметику, Элли обнаружила, что там полно купюр, а именно испанских песет. Она понятия не имела, каково соотношение песеты и фунта, но денег здесь явно было немало. Видимо, человек, с которым она переспала, решил, что она проститутка.

Немного смутившись, Элли вновь села на постель, но потом решила, что ничего страшного не произошло. Деньги ей не помешают, и, возможно, мужчина просто хотел дать понять, что она ему понравилась. Однако Элли несколько пугало то, что она провела ночь с мужчиной, которого совсем не помнила. Он мог быть кем угодно – громилой обезьяньего вида или каким-нибудь извращенцем.

В дверь постучали, и Элли внутренне сжалась.

– Кто там? – спросила она.

– Это Барри, дорогая.

Девушки шутя называли шестидесятилетнего Барри своей дуэньей. Он заказывал номера в отелях и билеты, организовывал стол и следил за соблюдением рабочего расписания. Это был худенький, почти абсолютно лысый коротышка, и у него была ослепительная улыбка, которая, впрочем, никогда не распространялась на глаза. Элли считала Барри двуличным, но то же самое можно было сказать о большинстве людей, с которыми она имела дело в последнее время.

– Как ты меня нашел? – спросила Элли, впустив его.

– Прошлой ночью вы с Бруно Пинелли явно нашли общий язык. Это его номер, поэтому первым делом я отправился сюда. Бруно Пинелли, – продолжил Барри, заметив на лице Элли удивление, – был вчера на выставке и раздавал автографы. Он профессиональный гонщик из Италии, очень привлекательный. Бруно пригласил кое-кого из наших в бар в фойе отеля, а потом все это перешло в вечеринку. Затем вы с Бруно одновременно исчезли. Чтобы найти тебя, достаточно было сложить два и два.

В мозгу Элли всплыло нечеткое воспоминание о темных сверкающих глазах и чрезвычайно энергичном сексе.

– Похоже, я вчера немного перебрала, – пробормотала она.

– Ты называешь это «немного»? Попридержи коней – не успеешь оглянуться, как станешь алкоголичкой.

– Барри, не неси чушь, – рассмеялась Элли. – Я пью только по случаю и никогда – в течение дня.

– Может, и так, но, когда ты оказываешься в баре, краснеют даже стены. Это что? – Барри взял пепельницу и с хмурым видом стал рассматривать ее содержимое. – Ты курила травку?

Элли ничего не помнила.

– Может быть… – сказала она.

– И ты даже не позаботилась о том, чтобы замести следы!

Барри понес пепельницу в ванную и смыл ее содержимое в унитаз. Вернувшись, он резким тоном произнес:

– Мало того, что ты спишь с клиентами и надираешься до беспамятства, ты еще и куришь запрещенные наркотические вещества. Дорогая, если ты не образумишься, мне придется порекомендовать дирекции агентства уволить тебя.

– Спасибо, дорогой, это очень мило с твоей стороны, – ледяным тоном ответила Элли.

– Я не обязан был предупреждать тебя, – так же холодно сказал Барри. – Я мог бы связаться с дирекцией прямо сегодня.

– Намек понят.

– Рад это слышать, – одними губами улыбнулся мужчина. – До открытия выставки осталось два часа, а выглядишь ты, мягко говоря, паршиво. Я попрошу, чтобы тебе принесли в номер завтрак, черный кофе, новую форму. Пока же попытайся привести свое лицо в более или менее приличный вид. Я позвоню прямо сейчас, – добавил он, подняв трубку.

– А как насчет этого Бруно? Он вернется сюда?

– Нет, он выписался еще рано утром.

– Спасибо, Барри, – за все.

Элли не нравилось чувствовать себя обязанной, но ведь Барри мог ее и уволить!

«А даже если бы и уволил, невелика потеря», – подумала она, когда Барри ушел. Это была паршивая работа, и, хотя вначале она показалась Элли отличной, теперь девушка откровенно скучала. Впрочем, рано или поздно она начинала скучать на любой работе.

Сев за туалетный столик, она начала наносить макияж. Это было непросто – ее руки заметно тряслись. Барри был прав – она и впрямь выглядела отвратительно.

Пришел официант с кофе и булками.

– Пожалуйста, оплатите этот счет, – учтиво обратился он к Элли. – Сеньор Пинелли уже расплатился за номер.

– А сколько это будет в фунтах?

– Около десяти.

Десять фунтов за кофе с булочками! Элли побледнела. Ей уже не хотелось есть, и страшно было даже подумать, сколько может стоить такой номер. Удовлетворившись двумя банкнотами из тех, которые ей дал Бруно Пинелли, официант ушел. Элли закончила наносить макияж и села пить кофе за столик у окна. Номер располагался на первом этаже отеля, окно выходило во двор. Снаружи сверкал на солнце огромный бассейн с голубой водой, на его края отбрасывали густую тень высокие деревья. Какой-то мужчина учил мальчика плавать, а на дальнем конце бассейна на краю трамплина стоял юноша. Затем он поднял руки, оттолкнулся и полетел вниз, войдя в воду почти без брызг. Кучка подростков и немногочисленные пока постояльцы отеля, сидевшие в шезлонгах в тени деревьев, одобрительно зашумели.

Элли ощутила укол зависти. Этим людям не приходится проводить весь день в вонючем душном зале и улыбаться всем подряд лишь для того, чтобы кто-то купил какую-то машину. Ну почему у нее нет денег на то, чтобы останавливаться в подобных местах? Что она делает неправильно?

Ей было уже двадцать шесть лет, а будущее по-прежнему казалось туманным. Убежав из дому во второй раз, она некоторое время крутилась возле поп-сцены, надеясь устроиться промоутером или подыскать себе теплое местечко в рекламном агентстве, но ее надеждам не суждено было сбыться. Ничего существенного не дала и работа в журнале мод – несмотря на то что Элли была красивее многих успешных моделей, ей так никто и не предложил поработать в модельном бизнесе. Не заметили ее и в одной телекомпании, в офисе которой девушка целый год заполняла бумаги и готовила своему начальству чай – правда, она все же сыграла несколько эпизодических ролей в телефильмах, самой крупной из которых была роль официантки. Поэтому когда два года назад Элли устроилась на работу в агентство, это казалось ей шагом вперед – по крайней мере ее взяли на работу, оценив внешность и фигуру, а также личные качества. Но эта работа была абсолютно бесперспективной в плане карьерного роста.

146