На краю Принцесс-парка - Страница 125

125

– Ты такая добрая, Нейла! Элли повезло, что ты рядом.

Но сама Элли так не считала.

Раньше время ползло черепашьим шагом, теперь же оно летело. Брэндан, и без того крупный ребенок по мнению доктора О'Хара, казалось, рос очень быстро – в чем не было ничего удивительного, если учесть, сколько материнского молока он выпивал. У Элли постоянно саднила грудь, и она вынуждена была с неохотой признать, что ей очень трудно пришлось бы без Нейлы Кении, которая оставила работу в аптеке и каждый день приходила в Ферн-Холл. В прошлом Элли считала, что такие навыки, как купание ребенка и смена пеленок, даны каждой матери от природы, но у нее они почему-то отсутствовали. Описавшись, Брэндан становился невероятно скользким. Держать вырывающегося ребенка одной рукой и мыть его другой было практически невозможно, а пеленки приходилось менять едва ли не каждые полчаса. И все это Нейла умела делать с поражающей Элли ловкостью: все-таки у Нейлы было пять младших братьев и сестер, на которых можно было поучиться.

По словам миссис МакТаггарт, Брэндан был довольно капризным, но все же очень хорошим мальчиком – он вел себя намного лучше, чем Брэндан Первый, который в первые три месяца жизни вопил так надрывно, что мистер МакТаггарт, благослови Господь его душу, угрожал выбросить своего младшего сына из окна.

Брэндан-младший спал в кроватке рядом с постелью Элли. Два, а то и три раза за ночь его надо было кормить, после чего он неизбежно срыгивал. Не успевала Элли закрыть глаза, как ее вновь будил настойчивый крик, означавший «я снова голоден». Утром Элли передавала сына исполненной энтузиазма Нейле и возвращалась в постель, чтобы хоть немного поспать.

Количество стирки наводило на молодую мать ужас. Распашонки, простыни, бесчисленные пеленки – грязные, отмокающие, сохнущие на веревке, высушенные и готовые к использованию… Миссис МакТаггарт помогала, когда могла, но у нее были и другие дела, и приходила она лишь три раза в неделю.

Несмотря на постоянное чувство усталости, иногда Элли не могла заснуть после того, как ложилась утром в постель. Она знала, что детская кроватка пуста, а Брэндан внизу, в надежных руках Нейлы, однако ее разум бодрствовал, словно постоянно ожидая чего-то – например когда Брэндан потребует покормить его. Провалявшись несколько часов без сна, Элли вставала и шла вниз, где для нее всегда находилась работа.

В одно такое утро – Брэндану было уже шесть недель от роду – Элли сошла вниз, охваченная безудержным желанием выпить чаю, и обнаружила, что входная дверь открыта, а в нее заходит Нейла с младенцем в коляске.

– Ты что, гуляла с ним? – спросила Элли.

– Да, я гуляю почти каждое утро, разве ты не знала?

– Ты никогда об этом не говорила. Вы ходили в деревню?

– Надо было кое-что купить, – ответила Нейла, достав с лотка под коляской хозяйственную сумку, и с вызывающим видом посмотрела Элли в глаза. – Ты не против?

Элли была решительно против того, чтобы ее ребенка рассматривали все жители деревни, обсуждая, похож ли он на Лайама, – кстати, сходство было несомненным.

– Всех удивляет, – заметила Нейла, – что ты не готовишься к отъезду в Женеву.

«А что в Женеве?» – чуть было не сказала Элли, но потом вспомнила, что там работает Лайам – ее муж, к которому она якобы должна была поехать после рождения ребенка.

– Как ты думаешь, я могу сейчас ехать в Женеву? – раздраженно спросила она.

После родов Элли ни разу не выходила на улицу, ограничиваясь пребыванием в доме и в саду, расчесывалась в лучшем случае раз в неделю и совсем забыла, как выглядит косметика. За последние полгода она набрала столько лишнего веса, что ей приходилось по-прежнему носить комбинезон для беременных: вся старая одежда была ей мала.

– Меня удивляет, что Лайам тебе не звонит, как и ты ему, и что вы не переписываетесь, – продолжала Нейла, достав Брэндана из коляски, возложив свою крупную красную руку на его кругленькую головку и нежно прижав малыша к груди.

При виде того, как ее ребенка касалась ненавистная Нейла Кении, Элли передернуло. Она сказала:

– Тебя вообще многое удивляет. Если уж хочешь знать, после рождения Брэндана я уже дважды написала Лайаму.

– Но ты не просила ни меня, ни Феликса отнести письма на почту.

– Это потому, что я попросила об этом миссис МакТаггарт.

– Лайам тебе не ответил.

– А ты что, проверяла почту?

– Я всегда забираю ее, когда захожу в дом, разве ты не знаешь?

– Не знаю. Я не шпионю за людьми, как ты.

Большая рука Нейлы легла на спинку ребенка. Поддерживая его под ягодицы другой рукой, она со злостью сказала:

– Я не шпионю, а просто обращаю внимание кое на что.

Не в силах придумать причину, по которой Лайам не ответил на ее воображаемые письма, Элли развернулась и пошла на кухню ставить чайник. Нейла двинулась следом. Брэндан висел на ней, как обезьянка, – как будто это она, а не Элли, была его матерью.

– Элли, вы же с Лайамом не женаты, да? – почти прошипела Нейла, стоя в дверях кухни. – Он сбежал, оставив тебя одну. Ему наплевать на тебя и на Брэндана.

– Даже если это и так, какое тебе дело? – устало сказала Элли.

– Меня беспокоит будущее Брэндана, вот и все. – Нейла Кении поцеловала мальчика в розовую щечку. – Ему нужен отец.

– У меня не было отца, – уже едва сдерживаясь, сообщила Элли. – Он погиб еще до того, как мы с сестрой родились. И ничего, мы выросли нормальными людьми.

– Да, но у вас был дом, семья. А на какую жизнь ты обречешь Брэндана, если будешь жить одна? Ни мужа, ни работы, ни жилья.

Элли с ужасом осознала, что Нейле нужен ее ребенок. И хотя здравый смысл подсказывал ей, что эта женщина безвредна, ее охватило желание как можно быстрее бежать из Ферн-Холла – завтра или в крайнем случае послезавтра. Если она останется здесь, Нейла окончательно укрепится в мнении, что Брэндан – ее ребенок. Забыв о чае, Элли протянула руки:

125